Алексей Улюкаев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Те тенденции, которые были заложены в основу сценарных условий и основных вариантов прогноза социально-экономического развития, безусловно, формируются под воздействием текущей динамики и тех изменений, которые происходят сегодня и на финансовых рынках, и в реальном секторе. Хочу сразу сказать, что здесь мы видим существенные элементы финансовой и макроэкономической стабилизации, которые исходят из того, что стабилизируются конъюнктурные условия по основным товарам нашего экспорта, валютный курс приблизился к коридору своих фундаментальных значений, а инфляция, которая так беспокоила всех в последние 7–8 недель, вернулась практически к динамике прошлого года. Хотя её уровень по-прежнему очень высокий – 16,8%, но мы видим серьёзные возможности для её снижения.
Повысилась уверенность всех участников рынка, растёт депозитная база банков – это означает, что население с доверием относится к финансовой ситуации. В результате и динамика в реальном секторе оказывается не такой катастрофической, как виделось это большинству экспертов, да, что греха таить, и нам тоже, в конце прошлого – начале нынешнего года.
В I квартале нынешнего года снижение ВВП составило 2,2%, причём по так называемым торгуемым секторам экономики, таким как промышленность, снижение 0,4%, по сельскому хозяйству – рост 3,5%, грузооборот транспорта (важный показатель, коррелирующий с динамикой экономики) – 1,7% снижение. Конечно, наибольший риск – это инвестиции, это строительство, это розничная торговля, здесь инвестиционный спад на 6%. Спад потребительского спроса, измеряемый розничным товарооборотом, – 6,7%.
Причём, если мы посмотрим динамику помесячную, мы увидим, что с сезонной сглаженностью март показывает некоторое улучшение ситуации, динамика улучшается помесячно. Это тоже очень неплохо.
В этой ситуации мы сформировали два варианта прогноза – базовый вариант и второй, несколько более оптимистический. Базовый исходит из весьма консервативных предположений о конъюнктуре мировых рынков, о мировой внешней экономике. Имеется в виду, что в текущем году цена нефти составит 50 долларов за баррель. Это ниже того, что консенсус экспертов инвестиционных банков устанавливает, примерно на 10 долларов и ниже уровня, который есть сегодня. В этом смысле этот консерватизм создаёт дополнительную прочность предполагаемой бюджетной конструкции и с ростом на 10 долларов за баррель по всем последующим годам трёхлетнего рассматриваемого периода. И второе важное предположение в том, что мы по-прежнему будем в течение всего этого времени находиться в режиме санкций, следовательно, с большими трудностями для доступа к глобальному рынку капитала и рефинансирования обязательств наших компаний.
Тем не менее улучшенная динамика I квартала относительно наших предположений позволяет нам сейчас немного скорректировать прогноз по 2015 году и с точки зрения ВВП. Мы раньше прогнозировали спад 3%, сейчас – 2,8%; промышленного производства спад на 1,3 вместо 1,6; лучше состояние текущего счета платёжного баланса, что составляет бо́льшие финансовые ресурсы для компаний; несколько менее негативную динамику по инвестициям – минус 10,6% по сравнению с 13,5%, которая прежде предполагалась, и немножко лучшее значение по инфляции как концу года – 11,9%, так и среднегодовое – 15,7%.
В этой ситуации, конечно же, совершенно по-разному ведут себя основные факторы роста. У нас серьёзный спад по спросу внутреннему прежде всего. И спрос потребительский, и спрос инвестиционный – каждый из них демонстрирует большое снижение. Поддержку оказывают чистый экспорт. Механизм импортозамещения и механизм поддержки экспорта в связи со снизившимися издержками российских производителей позволяют почти балансировать в этой ситуации, делают спад меньшим, чем он мог бы быть, ориентируясь исключительно на динамику внутреннего спроса.
По нашим предположениям, рецессия продлится три квартала и в конце года начнётся экономическое оживление, которое перерастёт с 2016 года в компенсационный спрос. По разным параметрам сценарных расчётов (по одним – в 2017 году, по другим – в 2018 году) мы выйдем на докризисный уровень.
Предполагается, что будет постепенно снижаться отток капитала, и по годам трёхлетки это 60 млрд, 50 млрд, 40 млрд долларов, исходя из графика погашения внешней задолженности нашими заёмщиками, исходя из оживления интереса к российскому фондовому и облигационному рынку, исходя из низкой цены активов сейчас и в этой связи высокой их доходности и привлекательности.
Лучшая ситуация с экспортом позволяет ожидать улучшения текущего счёта платежного баланса, по годам – 63 млрд, 75 млрд, 92 млрд долларов. Следовательно, уже начиная с 2016 года положительное сальдо текущего счёта сможет перевешивать отрицательное сальдо капитального счёта.
Это, с одной стороны, может оказывать давление на курс рубля в сторону его укрепления. Тем не менее, по нашим расчётам, тот гандикап по издержкам, который получили российские производители за счёт снижения издержек, пересчитанных в валюту, будет действовать весь рассматриваемый период – до 2018 года.
С другой стороны, это влияет на динамику инфляции. Мы ожидаем, что уже начиная с I квартала 2016 года инфляция вернётся в область однозначных значений и затем продолжит снижаться: в 2016 году – 7%, в 2017 году – до 6%, в 2018 году – до 5% годовых. Это в свою очередь позволяет Банку России продолжать свою политику на снижение ключевой ставки, а банкам увеличивать объёмы кредитования в связи с улучшением финансового положения заёмщиков и снижать процентные ставки для них.
С другой стороны, уменьшение инфляции означает, что начиная с 2016 года все параметры, связанные с реальными доходами населения, реальной заработной платой, в целом потребительским спросом, розничным товарооборотом, оборотом на рынке услуг, снова восстановят свои положительные значения.
Мы предполагаем, что реальные доходы населения возрастут в 2016 году на 1,1%, а в 2017–2018 годах приблизятся или достигнут уровня роста в 3% в год. При этом розничный товарооборот может расти даже несколько быстрее, потому что будет повышаться степень уверенности населения в доходах, в занятости, и это позволит розничному товарообороту расти темпами 1,4 в 2016 году, 3,2 – в 2017 году и 3,8 – в 2018 году.
При этом мы исходим из того, что безработица не достигнет критических значений. Мы считаем, что пик – это текущий, 2015, год, примерно 6%. Это незначительный рост, примерно на 0,6 процентного пункта по отношению к прошлому году, затем некоторое снова снижение по годам до уровня 5,8–5,7%.
В такой ситуации начинает восстанавливаться действие иных факторов экономического роста, кроме чистого экспорта. Возникают такие факторы, как восстановление запасов, рост инвестиций в основной капитал и рост спроса, прежде всего спроса домашних хозяйств, в меньшей степени государственного спроса. То есть по совокупности и по влиянию чистого экспорта в течение этого периода мы будем иметь положительные значения в целом. И по потребительскому спросу, и по росту запасов мы даже сможем компенсировать то снижение запасов, которое происходило в два последних предкризисных года. По динамике основного капитала мы, к сожалению, ещё не вернёмся к значениям предкризисным, сможем только к ним приблизиться.
В целом интегральный показатель валового внутреннего продукта вернётся, его рост, в область положительных значений. В 2016 году мы предполагаем рост на 2,3%, в 2017–2018 годах – 2,5%, по промышленному производству – 1,5% в 2016 году с ростом до 2,1% в 2018 году.
Но самое главное, несмотря на то что доля инвестиций не дойдёт ещё до докризисного уровня, всё-таки и сама динамика будет положительной начиная с 2016 года. Рост примерно на 3% в 2016 году с повышением до 3,4% к 2018 году. Это прежде всего рост частных инвестиций. К сожалению, в силу имеющихся бюджетных ограничений государственные капвложения не смогут поддержать этот рост, и, по нашим предположениям, он даже в номинальных значениях окажется всё ещё ниже докризисного уровня. Но частные инвестиции, основанные на улучшении ситуации с кредитом и на улучшении прибыли предприятий, финансовые результаты в связи со снижением издержек позволят профинансировать тот инвестиционный рост, о котором я сказал.
При этом имеется в виду, по нашим расчётам, что темпы роста производительности труда будут выше, чем темпы роста валового внутреннего продукта, и составят примерно 3% в год.
Всё это относится к базовому сценарию.
Параллельно с ним разработан более оптимистический сценарий, его оптимизм предполагает два обстоятельства. Первое обстоятельство – несколько лучшую конъюнктуру мировых рынков, лучшую на 10 долларов/баррель (по годам соответственно: 60, 70, 80). Плюс постепенное смягчение или частичная отмена санкций, которая позволила бы существенно уменьшить отток капиталов (по годам: 50 млрд, 40 млрд, 25 млрд долларов – с 2016 по 2018 год), притом что текущий счёт в такой ситуации был бы более позитивным, чем в базовом сценарии (по годам: 70 млрд, 86 млрд, 102 млрд долларов).
Это означало бы бо́льшую степень укрепления рубля, с одной стороны, а с другой стороны – более высокую динамику роста реальных доходов населения и, конечно, более высокую динамику инвестиций, которая бы приблизилась в этом случае к 5% в год (по годам: 4,6% в 2016 году с ростом до 4,8% в 2018 году). Соответственно, более высокая динамика промышленного производства – от 2 до 2,6% к 2018 году, более высокая динамика ВВП – 3,1% в 2016 году с ростом до 3,3% в 2018 году.
В наши расчёты мы закладывали базовую установку о том, что индексация тарифов естественных монополий будет производиться не выше, чем на уровень прогнозируемой инфляции предшествующих периодов. Причём для цели 2016 года мы предлагаем механизм очистки инфляции от атрибутов разового её всплеска, то есть от влияния контрсанкций на продовольствие, влияние которых исчерпывается практически на инфляцию в этом году, и от влияния так называемого эффекта переноса, вот этого разового влияния девальвации конца 2014 – начала 2015 года на индекс потребительских цен. При этом мы предполагаем возможность некоторого снижения перекрёстного субсидирования, имея в виду, что для промышленных потребителей индексация будет примерно на 1% ниже, чем для населения.
Ещё раз, для расчётов бюджета мы предлагаем использовать базовый вариант как более консервативный, дающий бо́льшую прочность всей бюджетной конструкции. Хочу сказать, что возможности выхода экономики на траекторию хоть и незначительного, умеренного, но экономического роста мы связываем в базовом сценарии с принятием каких-то дополнительных мер экономической политики. Во многом это связано с тем, что существует разрыв между фактическим и потенциальным выпуском, который по мере стабилизации, восстановления нормальной работы кредитно-денежных институтов можно будет закрывать.
Тем не менее очень важно рассмотреть вопрос о том, как влияют меры экономической политики. Тот, Дмитрий Анатольевич, проект основных направлений денежно-кредитной политики, собственно говоря, и есть совокупность мер политики, которая должна быть направлена на обеспечение бо́льших темпов роста, большей стабильности этого роста. В этой связи по поручению Президента Председателю Правительства подготовлен отдельный вариант, так называемый целевой вариант, целевой прогноз, который сегодня вносится в Правительство, и мы в короткие сроки готовы будем его также презентовать и обсудить с общественностью.
Спасибо.
Дмитрий Медведев: Спасибо.
